Автор: lenar 10.1.2017, 20:47
На озеро Шалкар
Какая-то странная тишина окутывает все твое существо после возвращения из путешествия…
Все окружающие звуки приглушаются, мысли просто плывут, как облака, либо их просто нет. Звенящая тишина. Густая и очень приятная. Руки и ноги ватные, впрочем, как и все твое сознание. Дышится легко и спокойно. Звуки и картинки окружающего мира, воспринимаемые четко в быту, сейчас отдалены и приглушены твоей собственной тишиной и спокойствием. На все окружающее смотришь вскользь, глазами путешественника. Ты чист, отформатирован.
Прокручиваются отдельные эпизоды путешествия, еще свежие и заполняющие тебя. Растворяешься в этих видениях. Еще вчера они были здесь и сейчас, а теперь приобретают очертания тронувшегося поезда. Хочется задержать его. Мягко удерживаешь это состояние, находишься в нем, понимая, насколько оно мимолетно и что очень скоро быт вновь проникнет в каждый уголок твоего сознания. Спокойствие и умиротворение - вот в этих двух словах, наверное, можно описать то состояние, в котором я проснулся сегодня утром и пребываю в настоящее время, когда пишу это, после того, как совершил небольшое четырехдневное путешествие в Казахстан, до озера Шалкар, на Минске.
Пишу, сидя на диванчике у себя в офисе (сегодня в городе республиканский праздник, поэтому выходной), на чайном столике рабочий ноутбук. Я сыт, обут, одет в чистую одежду, но нахожусь не здесь. Периодически откидываюсь на спинку дивана, закрываю глаза и погружаюсь в эту ватную тишину в голове. Через приоткрытое окно слышны звуки улицы и солнечного летнего дня – кто-то посигналил, зашелестел ветерок в листве, в соседний магазин «Газель» привезла продукты, женщина прикрикнула на ребенка, зачирикал воробей, где-то вдалеке прогудел тепловоз. Эти звуки отгорожены от сознания плотной подушкой умиротворения, и это непередаваемые ощущения. Я думаю, в эти моменты ты обретаешь себя. Слышишь себя очень хорошо, кажется, что можешь потрогать эту внутреннюю тишину. Чувствуешь эту большую прослойку спокойствия, отделяющую тебя от внешнего мира, и в это время от тебя все отлетает, как от стенки горох.
Конечно, всему этому также поспособствовала усталость обратного пути домой – 570 километров я ехал 19 часов, включая переход через границу и четырехчасовой ремонт под Бузулуком. А когда оставалось 120 километров, похолодало, стемнело, и после заправки в Бугуруслане я ехал в полной темноте, т.к. лампочку в фаре, которую в Первомайском (недалеко от границы с Казахстаном) мне продал казах, и которую я установил взамен перегоревшей, оказалась несоответствующей – вообще не светила.
До Северного было терпимо - разметка помогала, и свет хоть как-то цеплял обочину, помогая ориентироваться и ехать со стандартной крейсерской 70-80 километров в час. Но после Северного я опупел – кромка полотна рваная, разметки нет, такое ощущение, что ты едешь в поле - вокруг все сливается. Попытался даже помочь делу налобным фонариком, но потом сам посмеялся над этой затеей. Километров тридцать ехал целый час. Потом разметка появилась, и стало веселее. Несколько раз напрягали своей тупостью встречные – ехали до упора на дальнем, хотя, как только появлялись, это становилось невыносимым, потому что своего света почти не было, и они очень слепили. Так что, кроме яркого фонаря в ночи, я вообще ничего не видел. Несмотря на то, что я начинал истерично мигать им, переключаясь с ближнего на дальний и обратно, некоторые приближались, игнорируя сигналы, и переключались метров за пятьдесят. За что получали добрые порции насыщенной матом благодарности. Хотя, возможно, фара светила настолько слабо, что они не видели моих переключений.
В общем, завалился я домой с красной от холодного ветра мордой, т.к. поднимал визор, когда ловил кромку дороги, полусогнутый, вымотанный, чумазый после ремонта и, в целом, напоминающий развалины древнего города, либо классического бродягу. Раздевшись, я тотчас погрузился в горячую ванну.
Но обратная дорога лишь добавила красок к впечатлениям от поездки. Каркасом для них все же стала ее цель – озеро Шалкар.
Находится оно недалеко, в пятистах семидесяти километрах, хотя на одном из сайтов при расчете расстояний вышла цифра 552. Это соленое озеро яйцеобразной формы на северо-западе Казахстана достаточно большое – 14 на 18 км, так что, конечно, когда стоишь на берегу, другого берега не видно и создается правдивое ощущение, что ты стоишь на берегу моря. Между нашей республикой Татарстан и Казахстаном пролегает только Оренбургская область, но я сделал крюк через Новосергиевку - поселок, который расположен в Оренбургской области недалеко от погранперехода Илек, чтобы заехать к родственникам и насладиться атмосферой уютного деревенского домика на краю поселка. Таким образом, маршрут получился чуть длиннее – 1326 километров. И я могу с уверенностью сказать, что на Минске это достаточное расстояние для того, чтобы по километражу небольшую поездку назвать емким словом «путешествие». Восприятие меняется кардинально, когда ты пилишь 70-80, а порой и 60 километров в час от того, когда идешь 130-140. Другое измерение. И я бы не сказал, что оно деморализует. Привыкаешь. Привыкаешь пилить ближе к обочине, чтобы создавать минимальные помехи, привыкаешь каждые сто километров смешивать масло с бензином в мерной литровой канистре. Привыкаешь к воплям заправщицы «Да вы там скоро?!», к нервным сигналам стоящего позади автомобиля. Просто монотонно, привычными движениями делаешь свое дело – достаешь канистру с маслом, открываешь крышку мерной канистры, идешь к кассе и отдаешь деньги со словами: «80-й до полного», вставляешь пистолет в бак, заливаешь, чтобы осталось места еще на пол литра. Эти пол литра вливаешь в мерную, вешаешь пистолет, вливаешь сколько нужно масла, смешиваешь, и в бак. Все просто. Только пока всего этого не сделаешь, от колонки не откатишься – зад настолько загружен, что снять с центральной подставки (а боковой нет) можно только тронувшись с газом на первой и таким образом соскочить с нее. Так что автомобилистам оставалось просто ждать и нервничать. Но такое было всего пару раз – только когда на заправках не было восьмидесятого и приходилось заправляться девяносто вторым. Благо за восьмидесятым очередей нет.
Но вернусь к тому, что предшествовало поездке, и, собственно, к ней самой.
Неудача с путешествием в Среднюю Азию на Suzuki Djebel 250 GPS осенью прошлого года в связи с утерей документов, а также необходимость продать его весной этого, забила в мой зад большой и острый гвоздь в виде самозатачивающейся острой необходимости в путешествии, и именно в Среднюю Азию. С каждым днем эта идея становилась все более навязчивой, пока не превратилась в одну большую пульсирующую массу, уже напрямую мешающую в повседневной жизни.
Спрятаться от нее было негде, и нужно было что-то предпринимать. Когда-то я купил новый мотоцикл Минск, в смазке и с пробегом три километра. Было ему на тот момент почти пятнадцать лет. Ниже - небольшое отступление в виде его истории.
Куплен Минск был с рук совершенно новым в далеком 2005 году, будучи выпущенным на заводе в Минске в 1991-м. Обкатал его хозяин, но по неопытности перегрел, поймал клина и закатил в гараж, проехав в общей сложности около трех тысяч километров. Купил Яву, и Минск предался забвению. Пылился, обрастал паутиной, перекатывался из одного угла гаража в другой по мере необходимости.
Появлялись в его скучной и беспросветной жизни и соседи – японские мотоциклы разных классов и объемов, которые пренебрежительно и свысока поглядывали в сторону молчаливого древнего постояльца. С определенной периодичностью они сменяли друг друга. На Минск, как на что-то вьючное или как на вешалку, складывались всякие вещи типа рюкзаков, пенки, палатки, спальника, багажных веревок и сеток. Но он, будучи неприхотливым существом, не роптал. Складывают и складывают, косятся и косятся - что с того? Он-то все равно никому не нужен.
Как-то в его давно не включаемой фаре мелькнул огонек надежды – его хотели купить, за восемь тысяч. Но упрямый хозяин сказал «нет», т.к. это его первый мотоцикл, и продавать его нельзя.
Шли годы, Минск начинал чувствовать себя Хатико, т.к. на учете в ГАИ он все же стоял, а значит, имел законного хозяина. Долгое время рядом с ним никто не появлялся – у хозяина были заботы, не позволявшие купить что-то японское. Несколько раз за эти годы Минск хотел намекнуть на то, чтобы хозяин перетряхнул его за пару недель, и он с радостью поскачет под ним по местным буеракам. Но дальше мыслей дело не заходило.
Однажды, августовским вечером, в гараж заехал породистый скакун - японский мотоцикл класса эндуро. Минск окончательно приуныл, даже видно было, как он понуро повесил фару.
Но скакун только лишь перезимовал в гараже, дожидаясь восстановления на таможне утерянных во время перегона документов. По финансовым соображениям он был продан.
Пришла весна 2015 года, в один холодный мартовский вечер калитка в гараж распахнулась, и Минск услышал знакомые шаги. Хозяин побродил вокруг него, что-то пробормотал, присел рядом, потрогал старые прикипевшие болты, встал и вышел.
Минску показалось это странным – с чего бы вдруг?! Десять лет полного игнора и забвения, и тут - проявление внимания. В общем, всю ночь он проворочался в холодной тишине темного гаража, прокручивая странное событие.
Да, Минск не ошибся. Его решили восстановить и завести! На нем будут ездить, как в старые добрые времена! Дааа, от этого у него закружилась головка цилиндра…Я решил перебрать Минск. Заказал все, что требовалось, через интернет-магазин. Оказалось все, до последней мелочи, есть в наличии. Я был удивлен - не знал, что до сих пор на советские мотоциклы продаются запчасти, да в таком богатом ассортименте.
Весь раскидал до голой рамы и собрал. Заменил поршень с кольцом, все сальники, резиночки, прокладки, кольца, тросики. Перетянул сиденье, поставил внедорожную резину, отрезал болгаркой жестяные кожухи на перьях и натянул гофры, установил защиту рук, в общем, ментально превратил его в эндуро.
Чудесная вещь!
Заменил штатный убогий карбюратор К-65 на лучший для Минска, по словам многих, индийский «Пакко». Забегая вперед, скажу, что это оказалось правдой – карбюратор действительно работает отлично, один раз я его разобрал, и только из-за того, что грешил на него, когда пошли перебои в работе двигателя, а оказалось, что пробивает свечу.
Не осталось в Минске ни одной неправильной детали. Обкатал его по апрельскому холодку, следуя инструкциям завода-изготовителя и памятуя о том, как десять лет назад заклинило его моторчик. Съездил на соседнее озеро Кандрыкуль за сто километров, полностью навьюченным, в качестве теста. Приключений мне хватило даже в этой коротенькой поездке – попал под ливень, под дождем забарахлил карбюратор (как я думал), пришлось разбирать его и продувать жиклеры. Весь промок, потом, уже ночью, не доезжая до дома километров 35, закончился бензин на проселочной дороге рядом с глухой деревней. Пара машин проехала мимо, посмотрел я на звезды и луну, подумал, что скачусь в поле и переночую. Хорошо, что через некоторое время мимо проезжал дизельный Газон. Свозил меня на АЗС с канистрой.
В общем, полностью подготовившись к поездке, я нашел на карте Казахстана озеро Шалкар, чтобы не так далеко, но, в то же время, и не пара сотен, взял несколько дней отдыха, загрузился и поехал.
В первый день я проехал 350 километров до Новосергиевки, где живет тетя супруги с мужем. Дети обзавелись семьями и разъехались. Мне всегда нравилось здесь - небольшой дом на самом краю поселка, очень тихо и комфортно. За огородом начинается лесопосадка, а дальше речка. Я сходил в баню, покушал, прилег на диван в зале и мгновенно отключился на 4 часа.
Вечером пошатался по двору, и опять завалился спать, предварительно поставив будильник на три утра. Собирался наутро выдвинуться в сторону Казахстана, через погранпереход Илек. И тетю попросил разбудить меня, а она сказала, что приготовит завтрак. В итоге завтрак она готовила три раза – в три, пять и семь часов, дожидаясь меня. Но я только один раз проснулся в три, потянулся, чтобы выключить будильник на планшете и понял, что встать не смогу – тело было, как побитое, после утомительного с непривычки перехода в 350 километров на Минске за восемь часов. Сказал, что посплю еще чуть-чуть и кое-как продрал глаза ближе к обеду.
Собрался, сложил вещи, и тут звонит дядя с работы и передает через тетю, что было бы неплохо скосить у них траву на участке под посадку тыквы. Я поначалу сказал, что надо ехать, но потом совесть подсказала, что надо помочь, а то, как в баню, поесть да поспать, время есть, а как помочь, так ехать надо. В общем, взял старую тупую косу, достал из своей сумки точило и принялся за работу.
Решил задержаться еще на день. Вечером подумал съездить за пивом в магазин неподалеку. Когда подъехал и стал задирать на центральную подставку, из-за того, что зад сильно загружен, мот всей массой плюхнулся на подножку, я услышал звонкое «хрум» и половина подставки со звоном оказалась на асфальте. Прислонил мотоцикл к забору и пошел спросить у водителя машины неподалеку, где у них тут можно заварить аргоном. Он сказал, что сейчас уже поздно, а с утра без проблем, и назвал адрес. Я подумал, что если это частный дом, то, скорее всего, даже если закрыты, можно договориться.
Так и получилось – в домофон женщина сказала, что муж сейчас выйдет. Вышел высокий мужчина и сказал, что все сделаем. В старой избе-пятистенке он устроил мастерскую по художественной ковке и сварке аргоном, убрав все перегородки, а к ней пристроил двухэтажный дом из газобетонных блоков. Хозяйственный спокойный мужик.
Прислонили мот к избе, сняли подставку, и он умело проварил ее. И денег взял всего двести рублей, сказал, что считает, если человек в дороге сломался, то не стоит зарабатывать на нем. Типа все возвращается – сегодня ты поможешь, завтра тебе. Хороший дядька. А какой он смастерил шплинт для оси подставки за пять секунд – отрезок проволоки диаметром два миллиметра согнул пополам, удалил излишки, и получился шплинт с аккуратненьким закругленным ушком, как игрушечный. Золотые руки!
Вечером снова банька, пиво на лавочке в тишине деревенской улицы под просмотр атласа автодорог Казахстана, а потом - сон.
На этот раз я опять не выехал в четыре, как и накануне. Но не из-за того, что не мог встать, а из-за дождя. Лило часов до семи, потом развеялось, и часов в десять я выехал. Дядя подарил рыжую овечью шкуру под зад, так что теперь я ехал, как король – заду было мягко, спиной опирался на багаж.
Границу прошел быстро - паспортный контроль, штамп в загранпаспорт, то же самое на территории Казахстана. Если ты с паспортом гражданина РФ, то дают миграционную карту. Если с загранпаспортом, то прямо в него ставят штампы при въезде и выезде. Ехать до озера Шалкар я решил периферийными дорогами, поэтому пошел на Аксай. Начались степи с редкими посадками. Дорога была, как после бомбежки – полотно вроде бы неплохое, но все в дырах, все участники движения играют в шашки, отлавливая нормальные траектории. Но такой участок был небольшим, километров пятьдесят.
После Аксая поехал по грунтовым дорогам, рассчитывая срезать и выйти на трассу Уральск – Актобе, неподалеку от поворота на Сарыумир, поселок, расположенный на берегу озера Шалкар. Забурился в эти грунтовки, пошел дождь, и я решил, что пока не развезло, и я не слишком углубился, лучше вернуться на большую дорогу и ехать через Уральск. В итоге получился небольшой крюк. До озера я доехал ближе к закату, шпарил всю дорогу так, как это мог позволить Минск, то есть 80 км\ч, чтобы успеть разбить лагерь засветло. Над озером раскинулись дождевые облака, и видна была красивая радуга.
Заехал в поселок, купил кое-что из продуктов, поболтал три минуты с местными мужиками на тему Минска. К слову, всю поездку вокруг него прыгали мужики и парни, узнавая в нем старый добрый легендарный советский мотоцикл Минск, который, видимо, знает каждый на постсоветском пространстве. Было два варианта удивления, обычно либо оба сразу, либо по одному, но только они: «Это что, Минск?!» и «Ну, ты отчаянный!». Меня забавляла эта непосредственность, и весело было наблюдать за реакцией этих людей.
Три коровы вечерком…
Когда подъехал к берегу, необъяснимое беспокойство овладело мной – я один в чужой стране на маленьком советском чахлике, навьюченном до отказа, вокруг ни души, лишь ровный строй пустых юрт для туристов вдоль берега. Страшный ветер со стороны озера, шумят волны, садится солнце, и я не знаю, что делать – ставить палатку здесь, в месте со следами цивилизации или подальше от посторонних глаз?
Решил расположиться здесь, и основным мотивом послужило отсутствие возможности установить мот на центральную подставку, т.к. она утопала в песке, и он тут же заваливался на бок.
Начал снимать багаж и увидел движущиеся по дороге легковушки. Одна из них свернула и направилась в мою сторону, вернее, в сторону юрт.
Белая «Нива» подъехала к одной из них, остановилась, и из машины вышел мужчина. Я пошел к нему:
- Здравствуйте! Эти юрты сдаются? Вы хозяин?
- Да, - улыбнулся казах, и мы обменялись рукопожатиями.
- Слышал, что три тысячи тенге за сутки берут? Жаль, что у меня нет таких денег, - сказал я, надеясь на возможность поторговаться, так как денег было впритык, практически только на обратную дорогу, и начал уже было разворачиваться, как услышал, что парень предлагает мне бесплатную ночевку в юрте, рядом с которой мы оказались. Так как сезон еще только начинается, и отдыхающих нет, можно просто так. Я не поверил своим ушам.
Плюс ко всему, и о Минске он позаботился – предложил закатить его в соседнюю юрту, в которой внутри шел ремонт, и в центре возвышалась куча песка. Простой и приятный в общении человек, слегка стесняется при разговоре, что особенно трогательно, учитывая, как он меня выручил в тот момент. Я был готов ночевать в палатке под страшным ветром, мот бы стоял, опершись на голый металлический каркас будущей юрты, и ночь обещала быть очень весёлой. Но, откуда ни возьмись, именно в тот момент, когда я смирился и собрался разбивать лагерь, где пришлось, появился этот человек. Возможно, ему позвонили те, кто через 10-15 юрт от меня расположились – я видел пару машин и людей. От него я узнал, что это были вахтовики, его знакомые, и они отдыхали там компанией. Скорее всего, это они позвонили ему и сказали, что кто-то околачивается на краю его базы.
Когда Нурлан открыл две маленькие деревянные дверцы юрты, я обалдел – в центре круга низкий столик, по всей площади разложены ковры, стены обшиты зеленой тканью с национальными золотыми узорами. Рядом со столиком аккуратно сложены матрасики, разукрашенные восточными орнаментами. Сказочный ночлег!
Минск закатили в соседнюю юрту, мы немного поболтали об изменениях в связи с кризисом, затем Нурлан прыгнул в машину, сославшись на срочные дела, сказал, что приедет завтра утром, и упылил в сторону Сарыумира.
Я остался наедине со своими мыслями относительно всего происходящего. Искупался, пока совсем не стемнело, разобрал в юрте багаж, достал жестяную банку гречки с тушенкой, хлеб, огурцы и водку, что купил в поселке. Разогрел баночку на газовой горелке, нарезал огурцы, хлеб и принялся за ужин, глядя на узкую красную полоску заката на озере через распахнутые дверцы юрты и слушая, как порывы ветра свирепо треплют ее обшивку и гонят волны. Стемнело, и еще с полчаса я ползал по юрте с налобным фонариком - пока растолкал вещи вдоль стены, пока вскипятил воду для чая и т.д. В один момент кто-то быстро побежал по кругу юрты, я подумал, что это кошка или какой-то зверек. Оказалось, что это врывающийся через приоткрытые дверцы ветер гоняет полиэтиленовый пакетик по кругу, вдоль стен юрты.
В общем, этот долгий день закончился, и самым благоприятным образом. Я раскатал один матрасик вдоль стола, другой сложил в качестве подушки, залез в спальник и, под штормовые порывы ветра и шум волн, уснул…
Проснулся рано, до рассвета. Небо еще только начинало светлеть, а на горизонте появилась красная полоса. Небо было ясным, а ветер по-прежнему сильным. Начал собираться.
Решил выехать как можно раньше, чтобы успеть преодолеть все 570 километров за один день, без ночевки. Если бы не задержка в Новосергиевке, остался бы здесь еще на сутки – день обещал быть жарким и солнечным.
Постепенно рассвело, я позавтракал, заварил чай и только уселся попить его, как услышал звук мотора. Ну, думаю, хозяин приехал. Только вроде рановато, он говорил, что в восемь приедет. Встал встречать, и в дверцах юрты столкнулся с тремя пьяными казахами, на вид - типичная шпана.
Приехали они на Ауди-100 последней модели. Для тех, кто не в курсе – последняя Ауди-100 была выпущена в 1994 году. В общем, вышел я из юрты и оказался лицом к лицу с тремя местными, один из них, с самым нахальным лицом, был почти в ноль, остальные вроде еще ничего. Мы начали беседу, в ходе которой я аккуратно отвечал на вопросы, попутно задавая им свои, на всякие отвлеченные темы. Я не понимал, чего они хотят.
Ключевым стал вопрос о том, на чем я приехал. Когда сказал, что на мотоцикле, они оживились, а когда спросили на каком, и услышали в ответ, что на Минске, то стали издавать возгласы удивления и я показал им его, открыв соседнюю юрту. Втроем они залезли в нее и стали рассматривать мотоцикл. Потом поговорили про топливо, что его здесь у них только в баклашках продают и дорого, и что мне лучше использовать свой резерв из десятилитровой канистры, привязанной к багажнику, чтобы доехать до Уральска. В общем, атмосфера разрядилась, я сразу это почувствовал, когда мы оказались в юрте возле Минска.
Когда мы все вместе вышли и направились к моей юрте, я спросил их, не уезжают ли они, и они сказали, что да, пора ехать. Попрощались, они загрузились в свою серебристую тачку и скрылись в облаке пыли. Таким образом, Минск помог разрядить вроде бы накаляющуюся обстановку. Просто я помню наглый и явно недоброжелательный казахский прищур самого пьяного из этой троицы, и не знаю, в какое русло повернулся бы наш разговор при других обстоятельствах. Неважно. Главное, что они уехали, и я мог теперь спокойно продолжить свои сборы.
Перед отъездом для позитива я наклеил на переднее крыло маленький смайлик в виде солнышка, и точно такой же взял с собой. Думал, приклею куда-нибудь в путешествии, куда душа ляжет. Я приклеил его на юрту, в которой переночевал. Утреннее солнце освещало ее, и смайлик улыбался
солнцу. Стало хорошо. Еще продукты, которые брал с собой – крупы и консервы, сложил в пакет и оставил на столике для Нурлана. В знак благодарности.
До Уральска доехал с одним приятным перекуром под навесом деревенского магазинчика вдоль дороги, в городе заправился, заплутал, и начал через местных искать дорогу на Бузулук. Порвал трос переднего тормоза, чему не особо огорчился – он всю дорогу очень плохо работал, и я так и не смог его нормально отрегулировать. Но задний осаживал хорошо, да и загруженный зад, видимо, хорошо содействовал этому.
Границу перешел также быстро, как и при въезде. Машин практически не было. Видимо, погранпереход Первомайский менее востребован, чем Илек. А самый большой поток, наверное, со стороны Самары. Думаю, оттуда идет основной трафик с Центральной России.
Перед Бузулуком случилась первая и единственная поломка за всю поездку. Ведомая звезда была установлена неправильно. Вернее, шайба, нужная с внутренней стороны, стояла с внешней, из-за этого втулка звезды сточила кожух, о который терлась напрямую, и между ступицей и звездой образовался зазор. Это полностью мое упущение, при сборке я допустил эту ошибку. В итоге, пять выступов с сайлентблоками выскочили из родных выемок в ступице, и звезда стала проворачиваться вхолостую, создавая впечатление, что сломалась КПП. Так я подумал, когда пропала передача на заднее колесо.
Слез, снял крышки картера и начал думать, как добираться до дома оставшиеся 250 километров. Потом додумался глянуть на звезду, и все стало ясно. Только одному было очень неудобно. Появились раздражение и злость, но когда пришла мысль, что поломки - это часть путешествия, отпустило. К тому же, выручил местный парень, который подъехал спустя десять минут, как я остановился. Диман ехал мимо на Honda Shadow в свою деревню, рядом с которой произошла поломка, остановился и предложил свою помощь. Четыре часа мы провозились, пока полностью не устранили неисправность. Раза три собирали-разбирали, решая, как лучше сделать, он сгонял в деревню и привез нужные шайбы. Я бы один точно извелся, да и без тех шайб не обошлось бы.
Уже начинало вечереть, я водрузил весь свой скарб обратно на бедного ослика и поехал дальше. Проехал Бузулук, добрался до Бугуруслана ближе к сумеркам, утеплился на заправке, т.к. после захода солнца стало холодно, и поехал в ночь…
Вот такая получилась поездочка. Минск показал себя с лучшей стороны, оправдав славу надежного и неприхотливого мотоцикла. Вот и совесть моя чиста перед ним – десять лет забвения я компенсировал настоящим для него путешествием. И теперь меня совершенно не удивляет история трех испанцев, которые на трех Минсках доехали из Ханоя до Барселоны в 2008 году. 17000 километров за девять месяцев. Вот они да - отчаянные парни.
Если в двух словах, то меня немного отпустило. Не полностью, конечно. Полностью отпустит, когда реализую свое желание и совершу длительное путешествие протяженностью 12000-15000 километров по Среднеазиатским дорогам, включая Памирский тракт и Монголию. А эта поездка позволила вновь почувствовать себя в приключенческом путешествии, пусть всего лишь несколько дней. А то уже надоело бесконечное и бесплотное смакование сладких строк из книги Криса Скотта «Мотопутешествия. Книга искателя приключений», захотелось хоть одной ногой шагнуть в атмосферу приключения…