C мотоциклом и веслом., История одного мотосплава. Опции

[Timur]

C мотоциклом и веслом. История одного мотосплава.

Каким я был ослом, когда я взял весло
И на поход решился подписаться…

“Вода – это жизнь”- говорили древние. И это касается не только естественной потребности человека в пище и воде. Вода – это дорога. Как часто я приезжал на мотоцикле на берег и смотрел на излучину реки, которая таинственно скрывалась за лесистой горой и отгораживалась от любознательного взгляда буреломными берегами.

По диким и малонаселенным местам среди глухой тайги летом и зимой тянутся водные дороги. На Урале реки – это неотъемлемая часть горнозаводской цивилизации.
В период бурного металлургического развития Урала по этим водным артериям поплыли первые ”железные” караваны, груженые металлом. До сих пор мы не знаем, сколько барок лежит в зеленоватой темноте глубоких омутов у подножия высоких камней-бойцов.

Сейчас некогда оживленные водные тракты опустели после прокладки железных и автомобильных дорог. Прибрежные поляны забытых поселений, на которых кипела жизнь, снова обросли вечнозеленым лесом, и может быть, только и ждут повторного открытия.

Казалось бы, нет ничего проще – строй подходящее плавательное средство и иди по реке. Но самым первым вопросом, с которым я столкнулся, как начинающий водник – это организация заброски и выброски на водную часть маршрута. Ведь, начало и конец сплава часто находятся в малодоступных местах, лишенных хороших дорог. Но всё становится гораздо проще, когда под рукой мотоцикл, подготовленный для легкого бездорожья.



Наверное, самый правильный выбор плавательного средства – это катамаран. На нем можно свободно разместиться вместе с мотоциклом, он обладает хорошей грузоподъемностью и курсовой устойчивостью.

Однако покупка дорогостоящих баллонов явно превышала мой скромный бюджет поездки. Так и родилась эта идея - построить легкий и надежный плот прямо на берегу, используя то, что можно довезти на мотоцикле, например, автомобильные камеры. А ещё лучше, если взять более защищённый и грузоподъемный вариант таких камер – бублики или снежные тюбинги.

Семья у меня большая и половина нужного количества бубликов у меня уже была, а недостающее число мне одолжили друзья и знакомые.



Опыт сплавов у меня нулевой, и я совершенно не представлял, что такое путешествие по реке. Тактику прохождения поворотов, перекатов, порогов, отчаливание и причаливание – всё это ещё предстояло изучить на практике.

Начать свой эксперимент я решил в Башкирии на реке Ай. “Ай” – в переводе с тюркского “луна”. “Лунная красавица” – одна из самых живописных рек Урала, не уступающая своими скалами и пещерами знаменитой Чусовой.

Я справедливо полагал, что у меня всегда будет стабильная связь, возможность пополнить припасы, а сама река неглубокая и спокойная.
Заряжать телефон и смартфон я планировал от снятого с мотоцикла аккумулятора, а грузить и выгружать мотоцикл - с помощью трапов, которые бы являлись составной частью плота.

С этими мыслями я отправился в путь.



Поднимая пыль по уже давно знакомому мне грейдеру из Нязепетровска в Кусу, я и не заметил, как по левую руку выросли предгорья Южного Урала. Голова была полностью занята решением ещё не произошедших проблем.

Остановившись для передышки на пустынной автобусной остановке, до меня внезапно дошло, что передо мной открывается неизведанный мир, который только ждет своего пытливого исследователя. Теперь нужно было стараться держать свои глаза широко открытыми, а разум чистым и незамутненным, чтобы вновь не оказаться погребенным под ворохом быта, пускай и походного.



Докупив припасов в Кусе, небольшом городке, выросшем вокруг Кусинского завода, основанного во второй половине 18-го века, я отправляюсь к месту предполагаемого старта, к скале Аргуз.



Камень-боец Аргуз, погубивший не одну барку, груженную металлом, грозно возвышается на правом берегу, поросшем корабельными соснами. Каменные уступы с обеих сторон обрываются в реку мшистыми склонами.

У подножия есть тропинка, по которой можно спуститься на мотоцикле к реке, но вот сухих жердей, необходимых для постройки плота, в окрестностях, к сожалению, не наблюдалось.







В поисках более удобного места для постройки плота я двигаюсь по правому берегу, минуя садовое товарищество и горнолыжный комплекс, который расположился у подножия горы Копанец (610 м).

Асфальт приводит меня к лесной грунтовке, изрядно промоченной недавними дождями. Груженый под завязку мотоцикл на универсальной резине управляется весьма скверно, то и дело соскакивая в мокрую колею, где норовит прилечь на бок или зарыться задним колесом.



Дорожка тянется по склону вдоль реки, которая просвечивает светлой лентой сквозь стену леса. И вот, при штурме очередного скользкого подъема меня всё-таки разворачивает поперек дороги. Забитый грязью протектор уже не зацепляется за поверхность, мотоцикл постепенно съезжает вниз.





Приходится разгружаться и тащить вещи на вершину подъема, который переходит в такой же скользкий переход в речную долину.

Спустившись с подножия горы Копанец, я обнаружил, что сигнал сотовой связи пропал. Тогда я ещё не знал, что на большей части маршрута не будет связи из-за отсутствия сети МТС.



Тропа вдоль берега еле угадывается в высокой траве и часто приводит в заболоченные ложбинки, щедро усеянные высокими кочками, откуда груженый мотоцикл уже вытягивается только на руках.







Так, пробираясь через заливные луга, полные трав и цветов, я доехал до отличной стоянки с кострищем и скамьями из бревен.

Грозные тяжелые тучи, канонада надвигающейся грозы и урчащий от голода живот подстегивали как можно скорее поставить палатку, натянуть тент и заняться приготовлением еды.





Едва я растянул тент, как небесные хляби разверзлись, оглашая окрестности громом и вспышками близких молний.

В спешке я оставил банку с солью открытой, и это оказалось роковой ошибкой. Вставая, я задел крышу тента и, скопившаяся в углублении вода перекатилась на край так, что большая её часть вылилась в кухонную сумку прямо в емкость с солью. В этот момент я лишился доброй части соли и заодно просолил сумку.







Умытый после дождя лес терпко пьянил запахом мокрой хвои, тягучей еловой смолы и сладковатой черемухи. Роняя тяжелые капли с кустов, я пробирался через валежник, подыскивая сухие жерди для будущего плота.

Выглянуло солнце и лишь искрящиеся от влаги ветви деревьев напоминали о прошедшем дожде. Проходя через густые заросли малины и шиповника, я случайно разорвал сеть своего накомарника. Заметно повеселевший после дождя гнус сразу разобрался, где брешь в моей обороне, и, несмотря на репеллент, устроил себе пир на весь мир.

Одна из этих мелких тварей так удачно вонзилась в веко, что оно сразу стало опухать. Я уже готовился себе сделать пиратскую повязку на глаз, но после обработки спиртом опухоль стала спадать.







Большая часть следующего дня прошла в накачивании бубликов и сборке плота. Вскоре маленький, но гордый корабль под названием “Гребублик” был спущен на воду.

Только с третьего раза, надежно закрепив плот к берегу и бросив якорь из мешка с камнями, удалось закатить мотоцикл на мою самодельную баржу.







Наконец, все вещи надежно увязаны и закреплены, а неторопливая, но могучая река так и норовит подхватить с собой плот.

Сам себе желаю “В добрый путь” и отвечаю уже с воды, поднимая якорь: ”Земля, прощай!”. Впереди 126 километров неизвестности.

[Timur]

Отсюда начинается самый живописный и популярный участок сплава. Справа на берегу поднимается высокий Майский притес. Напротив него расположилась Майская поляна, утыканная беседками, мангалами и автомобилями.

Высота скал растет, показываются Малые притесы, а вслед за ними – знаменитые Большие притесы, которые поражают своим величием и монументальностью. Рядом с ними чувствуешь себя маленькой щепкой, которую проносит мимо древних скал река времени.















После окончания Больших притесов на правом берегу начинается татарская деревня Кульметево. Конец деревни лежит у подножия горы Озек-Таш.

Здесь течение наталкивается на острый уступ клиновидной скалы Разбойник. Скала-боец Разбойник испортил немало крови лоцманам, которые вели барки с заводским железом. На старых картах село Кульметево до сих пор носит название Разбойниково.

За поворотом показывается деревня Алексеевка. Многие жители устроили в огородах близ реки небольшие магазинчики для туристов-водников и приторговывают сигаретами и мороженым.

С левой стороны Ай принимает прозрачные воды речки Улуир, а напротив располагаются Алексеевские притесы. На месте бывшей базы отдыха на большом лугу дымит кострами и мангалами кемпинг “Светлая поляна”.

По прошлым поездкам на мотоцикле я помню, что где-то там, высоко на склоне, притаился незаметный вход в пещеру Палласа.






Я прохожу возникший на пути остров по одной из проток, и на очередном повороте возникают новые скальники. В известковых обнажениях этих скал, останков рифов древнего моря, напротив деревни Сикияз-Тамак в 1995 году был обнаружен обширный пещерный комплекс.



Арки и скальные навесы прикрывают многочисленные ходы, которые с самых древних времен использовались людьми для жилья и укрытий. По своей обширности Сикияз-Тамакский пещерный комплекс не имеет аналогов на Урале и в России.
Место очень популярное, как среди водников, так и среди автотуристов.





Река огибает скалистый гребень скалы Касы-таш и далее течет между двух гористых склонов. Недалеко от деревни Еланлино на берегу находится еще одно чудо природы рукотворного происхождения – Айский фонтан.

В 60-х годах прошлого века геологи во время разведки попали в водоносный слой. С тех пор вода мощной струей вырывается вверх на 3-5 метров от земли.







Вечереет. Тяжелое солнце медленно скатывается с лесистого склона Соколиного камня (Ласын-таш).

Плот вместе с рекой беззвучно вплывает в каменные ворота скал Ласын-таш, навсегда покидая Уральские горы. Здесь заканчивается моё водное путешествие.



Я рассчитывал, что это путешествие будет увеселительной прогулкой, в которой я буду лежать в расслабленной позе на плоту, изредка направляя свой корабль веслом. Вместо этого пришлось много грести, продвигая вперед свое тяжелое судно. Из-за недостаточной подготовки поход временами переходил в борьбу с собой и окружающим миром. Но не будь этих досадных ошибок, жизнь, наверное, была бы чересчур пресной.

Река Ай не изобилует порогами, бурными шиверами и упавшими деревьями, но мой плот с честью выдержал не одно столкновение со скалистыми берегами, посадку на мели и острые камни.



Ночевка возле Лаклы выдалась тяжелой. Противоположный берег пестрел от автомобилей, из которых до самой поздней ночи лилась громкая популярная музыка, отражаясь эхом от каменных стен Ласын-таш.

Поэтому, на следующий день, выгрузив и собрав мотоцикл, я отправился подальше от этого места, больше похожего на музыкальный муравейник.

Ближе к исходу дня меня приютила молчаливая река Киги. Стрекот кузнечиков на большом лугу, который резко обрывается в реку, мычание и звон колокольчиков возвращающегося в деревню стада, а чуть позже далекие звуки гармошки, выписывающей пируэты залихватской плясовой – вот все и звуки, которые вплетал в свою гармонию вечер.



Сквозь сетчатый полог палатки, расположенной под сенью огромной, в три обхвата, ивы, в темнеющей синеве неба стали видны первые звезды. А маленькая Киги голосом переката тихо напевала свою колыбельную.





Трясучий грейдер на границе Свердловской и Челябинской областей делает своё чёрное дело - перед самым Нязепетровском обнаруживается пропажа одного из весел. Бензина остается только до заправки в Нязепетровске, но я плескаю в бак 5 литров из канистры и лечу обратно почти до Свердловского, но безуспешно. Весло исчезло бесследно. Что ж всем богам нужны подношения и боги дорог здесь не исключение.

Вскоре запыленный мотоцикл останавливается у подъезда, и я оказываюсь дома.





Очередная и, я надеюсь, не последняя поездка приблизилась к своему логическому завершению, и мне остается поблагодарить своих близких за вселенское терпение. Спасибо и тебе, мой читатель, что прошел со мной этот неблизкий путь.

За эти несколько дней, что прошли в седле мотоцикла и на палубе плота ”Гребублик”, я вдруг понял, что можно совершенно по-другому увидеть знакомые места, заметить, как они прорастают новыми неизведанными дорогами. Путешествуя по воде, можно побывать в таких уголках, до которых сложно добраться пешком или на колесах.

Если вдуматься в само передвижение по реке, то упругая вода под веслом – это не просто набор молекул. У неё есть свой язык, свое настроение, своя манера разговора, и если долго смотреть в воду, то начинаешь читать реку, словно увлекательную книгу.

Возвращаясь к более тривиальным аспектам, бюджет всей поездки вышел весьма скромным, чуть меньше пяти тысяч рублей, потому что сплав не требует особых затрат на передвижение, и мотоцикл потребляет совсем немного топлива, но в то же время способен доставить туда, где есть хотя бы малейший намек на дорогу. Поэтому будущему мотосплаву – быть.

[bobas]

За эти несколько дней, что прошли в седле мотоцикла и на палубе плота ”Гребублик”, я вдруг понял, что можно совершенно по-другому увидеть знакомые места, заметить, как они прорастают новыми неизведанными дорогами.

Совершенно согласен. Пробуя новые виды передвижения, открываются новые горизонты, новые ощущения знакомой реальности. То же относится к смене сезона. Зимой, на снегоходе, знакомые маршруты видятся по другому и появляются новые возможности. Я за разнообразие.