Наша поездка к краю земли назревала давно. Чужие статьи об этом путешествии будоражили мое воображение, и было желание поскорей отправиться туда, заодно посетив самое северное мотомероприятие на Териберке. Компания единомышленников подбиралась немалая и приятная. Правда, как водится, к выезду нас осталась только двое: Света /Vredina/ на Yamaha Tenere 660 и Артем /Mopedus/ на Kawasaki KLE 400.
- 29 июня
Согласно нашему общему русскому менталитету все рабочие дела, сборы и подготовка техники сконцентрировались на последние дни перед выездом. Вопреки обстоятельствам выехать удалось в 7.30.

Утром, на одной из заправок, нам встретилась вот такая вот полноприводная полезность. Немецкий хозяин эндуродомика с гордостью ловил наши пытливозаинтерисованные взгляды. Мое любопытство не выдержало и понесло меня заглянуть в открытую дверку – а что у зайчика внутри. Конечно, все здорово! Отъезжая от заправки, посигналила родственнику – немец приветливо помахал рукой.

Ехать решили через Чудово и Волхов по нижней кромке Ладоги, попутно посетить крепость в Старой Ладоге – на ХII-XV век одного из самых богатейших городов в округе, грамотно состригавшего мзду с проплывающих по реке Волхов купцов из Ладожского в Онежское озеро и обратно.
Свернули с Ленинградки, подъехали к мосту через Волхов – мой гармин отчаянно жестикулировал не ехать через мост, а свернуть налево. Моя же жестикуляция утонула в уверенности Артема, которому его Навител обещал отличную жирную дорогу и по тому берегу. Хитрого навигатора и его хозяина не смутили даже колясычи, ехавшие с нами параллельным курсов, а теперь, почему-то, навстречу, и тож размахивая руками – туда не надо! В итоге километров на 60 мы оказались на песчанном грейдере. Несмотря на наше вечернее появление в Старой Ладоге в крепость нас пустили.

Георгиевский собор – единственный древний сохранившийся из великолепного ожерелья храмов, опоясывающего когда-то город, брутальный, похожий на крепость, как вся суровая северная Новгородская архитектура. Заночевали в поселке Пряжа, под Петрозаводском.
- 30 июня
Миновав Петрозаводск решили заехать в Кондопогу, посмотреть на памятник уровня Кижей – деревянную Успенскую церковь.

62° 10 32 N, 34° 17 12 E
Величественный храм живописно расположился глубоко за городом, в бывшем селе Кондопога на берегу Онежского озера.

Несмотря на то, что службы тут дело редкое, а зимой их вообще нет и помещение не отапливается, интерьеры сохранились очень хорошо.

Чем севернее мы продвигались, тем не по-детски начинало припекать солнышко и почему-то жестоко клонило в сон. Увидев на обочине отдыхающих и пытающихся развеяться таких же засыпающих, мы тоже остановились потрындеть.
Когда встречи на трассе с Володей и Максимом приобрели регулярный характер, мы поняли, что наш скоростной режим совпадает и дальше вполне можно двигаться и ночевать вместе.
На заправке в Пушном творился ажиотаж, затаривались даже автомобили, следующая заправка на въезде в Кемь / через 50км/, но там бенз, кроме 80 не всегда бывает, такая же история далее на колонке у въезда в Лоухи еще через 150 км. В самих Лоухах – это еще 15 км от трассы в сторону, есть спасительная колонка, но, правда, очень стрёмного вида.

Поскольку моего бака хватает на 400 км, а у всех остальных на 200, я решила остаться сторонним наблюдателем и запечетлевать радостный момент заправки. На обратном пути на трассу Тёмины карбы скрутили нам жирную фигу и он пополз со скоростью пешехода, пытаясь их прокочегарить. Я из солидарности тащилась за ним, а ребята потихоньку поехали на трассу. Оказалось, что не достаточно спокоен был их скоростной режим и не удовлетворял местным знакам 40. В результате чего, они были изловлены местными гайцами прям посреди поселка, где за составлением протоколов мы и нашли эту теплую компанию.
Местные гайцы не берут денег – их зарплаты разительно велики по сравнению с остальными селянами и год выслуги идет за два - северные тарифы! Служивые развлекали нас милыми шутками, охотно смеялись над нашими и рассуждали об этимологии названия своего поселка - Лоухи. Лоухи оказались сказочными персонажами финского этноса Калевала. Я решила проявить чудеса наблюдательности, поведав, что видела указатель на населенный пункт с одноименным названием, чем вызвала кучу бурных и радостных эмоций у наших собеседников.

Ближе к ночи посвежело и сонливость нас всех покинула окончательно. Ехалось легко и бодренько, да и солнышко не собиралось садиться вовсе, обеспечивая нам нескончаемое светлое время суток. Правда дорога стала, время от времени, кончаться напрочь, превращаясь в подобие грейдера с активной ремонтной деятельностью.

На таких кусках мы уезжали вперед, а потом ждали ребят. Под утро или все таки в ночи, ,заправляясь в поселке Зеленоборский, заприметили кафешку и поняли, что пора и самим заправляться. Вот он коммунистический рай! За 160 рэ салат, суп, второе и компот, да еще и вкусно по-домашнему! Решили, что завтракать тут тоже будет разумно.

Разместились за поселком в лесу.
- 1 июля
С утра мы снова разделились. Ребята поехали вперед, а мы с Артемом на печальное место гибели нашего товарища. Отвратное местечко – длинный прямик, где все летают. Пошла собирать букет, а цветочки тут тоже расти не хотят – пришлось изобретать из цветных листиков…

Как глупо все случилось, как жаль , что ты не с нами…

Потом природа радовала живописными мохнатками и цветущей душистой эфедрой.
Заправились в Мурманке на колонке, отстояв живую мотоочередь из едущих на Териберку, затарись провиантом и потянулись туда же.

Очень скоро начал попадаться снежок и стало совсем зябко. За последние 200 км мы потихонечку напялили на себя все теплые шмотки имеющиеся у нас в запасе, включая дождевики.

Дорога на Териберку безумно красива и живописна своей северной аскетичностью, непривычной для нашего глаза.

Растительность становится все ниже с каждым километром. Добравшись до места и поставив лагерь мы отправились на гору, нависавшую над поселком.

Местный мурманский народ отнесся к нашей затее скептически, заявив, что теряет нас суток этак на двое. Добродушный и заботливый Виктор на зеленом боевом бусике Фольцвагене, снабжавший едой и кипятком всех окружающих , напитал наши изголодавшиеся тела ухой и мы отправились в путь

Склоны горы местами поросли лесом, правда, по высоте он доходил нам ток до колен, особо крупные экземпляры дотягивали до пояса.

Всю остальную разнообразную стелющуюся растительность было сподручней рассматривать передвигаясь на коленках попом кверху, как по мягкому ворсистому ковру.

Освещение и капризная погода менялись каждые 10 минут: то солнышко проглядывает сквозь дырки в облаках ,то серая мгла нависает, а то летят мимо белые клочья тумана.

Верхушка горы лысая как сапог, растительность исчезла кроме мхов, и что на фотке кажется мелкой расщелиной в камне

на самом деле большая, достаточно глубокая лужа с чистейшей прозрачной талой водой.

Пока гуляли, начался отлив, обнажив широкие песчаные отмели.


- 2 июля
C утра зарядил дождь, и шел весь день. Мы сподобились выйти только на пешую прогулку, на мотиках в сырости ехать не хотелось. К нам присоединились наши друзья Саша и Марианна, которые выехали из Москвы на колясыче еще две недели назад. Кто-то добрый сообщил нам, что до водопада и укреплений времен Великой отечественной идти недалеко – километров 5, ну мы и пошли. Марианну очень радовали снежники, лежащие недалеко от дороги и ей очень хотелось превратить, по лету, один из них в снеговичка. В соседнем селе Лодейное наша команда посетила магазин, где была приобретена морковка, аж за 5 рублей и много других полезностей в дорогу.

Вышли за село и через некоторое время, перевалив через холм, попали в очень живописную долину с пресным озером посредине, из которого вытекал ручей, обрывающийся к морю водопадом. Отличное место для стоянки.


Путь к батареям пролегал дальше наверх. Растительность опять исчезла, лес стал совсем приплюснутым к камням, приняв откровенно ползучие формы.


До укреплений брели достаточно долго, наши навигаторы единогласно заявили про 12 километров пути! А как назад?! С тоской мы вспоминали об оставленных в лагере мотиках. На снеговичка, естественно, сил не хватило и морковка осталась лежать в моем рюкзаке.

- 3 июля
К вечеру погода наладилась и всю ночь баловала нас своей солнечностью.
Мы не стали тратить времени зря и погрузились в общение.

Наобщавшийся хозяин мерседеса

Ну, вот, и народ начал разъезжаться, и мы собираемся на Рыбачий. Над бывшем лагерем собралось неимоверное количество чаек, деловито выискивающих, чем бы тут поживиться.

По дороге до Мурманска, при печальных событиях, познакомились с Геной – местным эндуристом. Татьяна из Питера поймала яму и воблинг, вследствие чего разложилась, вылетев на встречку. Гена погрузил разбитую Сибиху на прицеп, и мы остались в качестве группы поддержки ждать скорую.
Потом, по Гениной наводке, отправились перекусить и к нему в гараж – он обещал помочь с емкостями для стратегического запаса бенза и информационной поддержкой. В гараже мы обнаружили вполне жизнерадостную Танюшку, задорно прыгающую на одной ноге – вздохнули с облегчением, что все так более-менее счастливо закончилось. Гена, в перерывах между телефонной организацией отправки домой Танюшки и ее потрепанного коня, рассказал нам куда и как ехать на Среднем и Рыбачьем и на что смотреть, снабдил нас бензоемкастями и отправил в путь.
- 4 июля
Ночевали мы в Титовке, на берегу речки, на турбазе мест свободных не было – все заполонили мотоциклисты, потянувшиеся сюда на покатушки после Териберки. Проснувшись днем и въехав на освободившуюся жилплощадь, отправились на заброшенную ГЭС, недалеко от Титовки. Пока решали квартирный вопрос по нашу душу образовался попутчик из Ростова, что на Дону, долго ждал нас, но, не выдержав, сорвался в одиночку на груженом мотике, чтоб переночевать на краю земли. Дорога к ГЭС поворачивала с основной грунтовки и шла через лес.

69° 48406 N, 031° 84491 E

Место тихое и очень живописное, Гена советовал тут ночевать – пожалели, что не вняли.


Далее к полуострову Среднему, через перевал, ведет грунтовка. У моста услышали шум очередного красавца водопад


А на перевале красотища – вереницы озер и скальников, облепивших дорогу, заставляют поверить в сказочных троллей, которые где-то тут прячутся.



Проехали Средний, въехали на Рыбачий. Миновав пару луж, на берегу очередного миниводоема догнали нашего попутчика и дальше поехали вместе, неспешно заезжая на всевозможные горки, в поисках красивых видов, к заброшенным военным частям и финским дотам.

Все тело Среднего и Рыбачьего буквально напичкано железом и колючей проволокой как времен Великой Отечественной, так более современными экземплярами. Под колеса смотрели очень внимательно – совсем не хотелось производить волшебные манипуляции с бортировочными лопатками.

Разнообразие всевозможных цветных водорослей в зоне прибоя напоминало аппетитную тарелку из японского ресторанчика.

Ползучая растительность по-прежнему радовала глаз.

Все грунтовые дороги на полуострове и подъездах к нему были промаркированы бочками набитыми камнями и торчащими из них длинными шестам, что позволяло косвенно прикинуть высоту снежного покрова в зимний период и подумать брррр!

Некоторая часть дороги проходит прямо по линии прибоя. Приходилось только в местах впадения речек подниматься выше по течению в поисках проходимых бродов.

Скудный на цветочки Рыбачий нежданно порадовал нас ромашковым взрывом.

Артем нашел в прибое старый ржавый бакен, напоминающий мину, и был очень расстроен тем, что не может забрать полюбившуюся железяку с собой.

Наконец-то, впереди забрезжил долгожданный мыс, выходы скальных пород стали похожи на кору дерева. А дорога почему-то от нас спряталась. Пытаясь отыскать проказницу мы уперлись в крутую насыпь, а вдоль нее, вдалеке разглядели одинокую фигурку мотоциклиста, и тут же и поспешили туда.

Подъехав ближе распознали синенький ДР, который был с нами на Териберке, только изрядно разобранный. Его хозяин вдумчиво и неторопливо латал егойний радиатор поксиполом. Видимо камушек попал, а заметил когда на насыпь ходом пытался взобраться и мотик уронил, тосол попал на движок, возникло бурное парообразование, потом паника, ну а дальше победила логика, помогшая найти причину. Сия история заставила нас крепко задуматься: а мы- то куда без поксипола поперлись?
Скоротав слегка время высыхания поксипола своей болтовней, мы тронулись дальше к заветной цели.

Вот он, мыс Немецкий, со своими космически-лунными сланцевыми рельефами. Как выяснилось позже Немецкий, он вовсе не из-за немцев, в нашем понимании, а от того, что наши предки величали немцами любых иноземцев, стало быть, мыс - иноземный…

Среди плавника и прочих полезностей вынесенных морем на берег нам попались ребра касатки, которые Артем бы тоже с радостью прихватил в качестве сувениров, кабы не их удручающие размеры.

А это самые северные цветы!


Итак, нашего друга – философа мы оставили ночевать на мысу у маяка, слушать море у костерка и сливаться воедино с окружающей действительностью в компанией с дружественной бутылочкой. А так же обжидать двух велосипедисточек и одного велосипедиста, с которыми он договорился, еще по дороге, встретиться именно здесь. Единственно, чего ему не хватало для полного счастья – так это звезд…

Обратно вернулись быстро, во многом помог отлив – дорога по пляжу превратилась в полную халяву. Море ушло, избавив нас от прохождения бродов. Обнажившаяся поверхность представляла собой ребристую светящуюся мелкими лужицами песчаную шагрень. Речки по ней струились тонкой плёночкой, а мотик по мокрому песку стоял как на асфальте.
Мы резвились и гоняли на этом чудном покрытии как стайка молодых, неоперившихся павианов.

Домой приехали в 6 утра, столовка только что закрылась на санитарный час. Пожевали холодной гречки с тушенкой, оставшейся от завтрака и, завалились спать.
- 5 июля
Наше утро случилось часа в 3. Пришлось ехать в Заполярный, пополнять запасы бензина, с его количеством мы явно просчитались. Доехав до Среднего повернули налево, решив начать путешествие вокруг полуострова с музея. Музеем оказалась скромная бытовка, все его экспонаты, найденные на Среднем и Рыбачьем, располагались прямо на полу и на стенах. Результаты поисковой деятельности – информационные щиты. Дверь нам открыл хранитель, он же и учредитель, этого музея, Юрий Александрович Кобяков – великолепнейший рассказчик, фанат своего дела, в прошлом геолог, занимавшийся сверхглубокими скважинами. В печально известных 90-х, когда все рушилось, наше государство рассчиталось с ним в счет зарплаты вот этими самыми бытовками, напоминающими цистерны. В этом маленьком импровизированном городке находят помощь путешественники по Среднему и Рыбачьему, попавшие в беду. «Здесь по-другому нельзя – это тундра…» - поведал нам Юрий Александрович.

Начав с краткого краеведческого экскурса по здешним местам, он также поведал нам про доблестных защитников границы, проходящей неизменно с 41го по 44й год неизменно по хребту Муста – Тунтури, на перешейке между Средним полуостровом и материком. Истории о не всегда удачных, но героических военных операциях были собраны их некоммерческой общественной организацией из первых рук, непосредственных очевидцев и участников этих событий. На прощанье Юрий Александрович еще раз проинструктировал нас, как ехать, какие броды с какой стороны объезжать и как не проскочить мимо братьев близнецов – столбов выветривания, повторив Генины слова «Не берите препятствия в лоб, почаще ходите ногами исследуя их, объезды есть везде.»

Природа и растительность Среднего более красивая и разнообразная , чем на Рыбачьем. И бродов с лужами попадается гораздо больше.

Миновав перекатистую речушку, уперлись в большую абсолютно ровную каменную площадку с рваным краем.

Дорога то поднималась наверх, а то шла по самому берегу. В одной из низин находится мемориал морским артиллеристам, обстреливавшим вражеские корабли, возившие провизию и боеприпасы для элитных егерских частей «Эдельвейс». Внизу, у памятной стелы лежит боевое орудие с 38 звездами, по числу затопленных судов, а сзади в лесу мемориальное кладбище защитников.


Дорога временами радовала своим отличным покрытием.

Средний и Рыбачий напичканы кучей разных желязяк не только времен Великой Отечественной, попадаются и более поздние экземпляры. Несколько артиллерийских орудий в бетонных кольцах с полуразрушенными деревянными колпаками сверху были связаны друг с другом подземными ходами.


Дойдя до действующей военной части, дорога обогнула ее, стала спускаться к самому берегу – где-то там надо было искать поворот налево к братьям близнецам. До последнего не верилось что он там есть, было такое впечатление что мы просто упремся в море и ничего не найдем.

К близнецам подъехали вымотанными и уставшими, но радости нашей не было предела, когда они открылись нашим взорам, не всем близняшки показываются.

69° 82435 N, 031° 76804 E
Место настолько красивое и живописное, что мы не заметили как прогуляли часа два. Юрий Александрович рассказывал нам, что столбы - намоленные святыни древних саамов – коренных жителей этих земель.

До революции земли Среднего и Рыбачьего принадлежали Печенскому монастырю, обитатели которого, крестили саамов. Хозяйственная деятельность монахов здесь сводилась к заготовлению сена. Глядя на растительность Рыбачьего верилось в это с трудом.

А тут на Среднем легко поверить этому факту.

Взяла на всяк случай с собой купальник – хотелось фотку на берегу Баренцева моря, это же фактически Северный ледовитый океан! А тут я, на пляжу загораю, да еще и в час ночи! Правда, в перерывах между кадрами, приходилось отгонять ненасытных кровососов и ноги в воде слегка сводило, но макнулась и комары сразу отстали – видимо стали считать меня рептилией.

Прям на камнях роились наши большие лесные колокольчики, только стебельки у них были карликовые сантиметров по 7.


На дне обширной отмели лежит сланцевая плита. Своими неровностями она поднимает гигантские волны и ходить по ней приятно, как по керамической плитке.



Пока водили хороводы опять начался отлив, обнажив плиту и гнездящиеся на ней водоросли.


А солнышко, повисев над горизонтом, снова отправилось наверх.

Уезжали от близнецов отдохнувшие, бодрые и полные сил. Оставшиеся броды и лужи проходили влет.

И даже не заметили, как уперлись в Мотовский залив, как Гена сказал: НАШ залив.

По дороги до базы решили заехать на старую финскую дорогу, ведущую на Печенгу до фашистского госпиталя, но, углубившись километров на 15, до первых построек, поняли, что усталость опять накрывает и жадничать не стоит. Будет повод вернуться.

Дорога - целое инженерное сооружение с разрушенными стоками для ручьев и подпорными стенами над озерами. Правда, на больших мотиках до Печенги доехать нельзя дорогу преградит глубокий брод.
Морковка с Тиреберки опять два дня просто прокаталась с нами в кармане моего рюкзака – до снеговичка снова ход не дошел. Неужели таки в Москву привезем родимую и сварим из нее суп?!
-6 июля
Проснуться рано не удалось, поскольку легли рано… с утра. Заехали к Гене в гараж. Нагло отвлекая его от трудов праведных наперебой рассказывали где побывали и что посмотрели, пока он тактично не поинтересовался не хотим ли мы поработать. Ну конечно, нам же еще в Апатиты ехать! К монументу «Алеша» уже не успеваем, ладно, в следующий раз. «А в следующий раз давайте на чекушках приезжайте – ох мы тут зажжем!» - напутствовал нас на прощанье Гена и мы поехали.
В Апатитах нас встретил Слава Казначей, пришвартовал наши мотики в свой гараж и, каково же было наше удивление, увидели там до боли знакомый мотоцикл с флагом веселый роджер и драным полиэтиленовым пакетом, привязанным к кофру под названием кулек, который почему-то нельзя было отвязывать – это же наш философ! «Давно уже вас ждет, возмущается куда пропали!» - усмехнулся Слава.

-7 июля
Опять всю ночь, вернее, светлое время на нее отведенное, прообщались, а с утра пораньше философ вздрюкнул наши сонные тела и погнал в гараж скандируя, как надо срочно ехать, а мы наверняка подперли его коня!

Мы попрощались, и Слава повел нас на экскурсию по видовым точкам Кировска, и к тропе, ведущей к КСС.

Хибины нас встречали недружелюбно, попрятав все прелестные виды с видовых точек в плотную хмурую облачность. Даже Слава начал сомневаться в целесообразности нашей поездки к КСС.

Но, подъехав к тропе, и осмотрев погодную обстановку над ней, дал добро, пообещав что скоро раздует, но чтоб мы не пугались когда поедем домой, поскоку местность мы не признаем.

И действительно, скоро погода начала налаживаться.

Но гадкие горные тролли, не захотели показывать нам хибинские прелести и натравили острый заколдованный булыжник на Темин поддон картера. Мотик пришлось уложить в пушистый куст отдохнуть, дабы не потерять драгоценное масло , а Артему на моем коне отправиться вниз в город за чудо поксиполом. Очередной раз убедились, что не стоит без него пепелац из гаража выкатывать.

А я меж тем отправилась гулять по живописным окрестностям с фотоаппаратом.

Ну вот и Артем вернулся и замазав поддон, мы оставили его сохнуть, отправившись с фотиками в другую сторону, к шумящей речке.

Лысые замшелые Хибины только здесь , в низинке, оставили скромное местечко для растительной жизни.




Гадкое масло все-таки подтекало из замазанного поддона и нам пришлось расстаться с мыслью о посещении КСС, нехотя потянулись в сторону Славикова гаража.

Вдруг Тема резко остановился тыча рукой на снежник. Подъехала к нему поближе, он поднял визор и изрек: «А может снеговичка?!»


Конечно, наша морковка дождалась своего звездного часа и станет, наконец-то, носиком!

И мы таки его слепили и назвали Марианной – она так хотела его изваять, но не хватило сил.

А дорогу назад я действительно не узнавала.
Приехав к Славику в гараж, я утолила свое любопытство, поинтересовавшись, откуда у него на моте и на воротах гаража свадебная символика, так оказалось в то время, когда на Териберке собирался народ, у них Юлей была свадьба. Дома Слава показал нам с гордостью фотку в местной газете, где на первой странице они красовались на мотике. Он в костюме, Юля в платье, под пафосным заголовком «Свадьба внутреннего сгорания». Причем местная четвертая власть дралась за этот необычный материал.
- 8 июля
Проснуться рано снова не посчастливилось, доехать надо было до Кеми, а это не далеко. Выползли из комнаты и увидели Юлино беспокойное лицо – Слава с утра решил по-быстрому доехать до токаря, забрать запчасти и разложился , сам побился – было тепло поехал без куртки и мотик побил. Когда мы подъехали к злосчастному месту, узрели до боли знакомую картину - чертило на Ауди, выехал на встречку и тирада: «Я не видел откуда ты взялся, летаете тут!», тонированная напрочь машина, включая задние фонари и половину лобового стекла, а сзади два огромных желтых восклицательных знака. Хотелось придушить гада! Слава богу, хоть кости у Славы все целы, правда, пресловутая асфальтовая болезнь во все тело, и как только такую беду дороги носят?! Обидно и грустно.
Вечером добрались до Юры Джеса из Кеми, пришвартовали технику у ребят в гараже, поели во вкусной и дешевой железнодорожной столовой и были отправлены в домик Андрея, где до нас ночевало уже куча народу. Добрые чопперисты оставили на печке бутылочку пива, которую мы с удовольствием распили на сон грядущий. Завтра на Соловки.
- 9,10 июля
Просматривая фото из чужих отчетов подметила закономерность - у народа на кораблике, следующего на Соловки, весьма кисло – сонный вид! Кому-то доспать не дали, рано подняв, а кто-то отличился бурными возлияниями накануне, в связи с временным приобретением в статусе пешехода. Каким путем пошли мы, останется только гадать по этому не довольному сонному лицу

Место нам досталось только на носу, где изрядно дуло и было достаточно зябко.

Наглые чайки сновали в районе кормы, требуя хлеба и зрелищ. А этот хитрец пристроился прям над капитанской рубкой и ехал на нашем судне зайцем до самых Соловков. А может он просто сам возомнил себя капитаном?!

Древняя неприступная крепость, неповторимые черты которой придает местный природный материал – валун и большеразмерный Филипповский кирпич, также местного производства

По длинной стороне монастыря его омывает полноводное пресное озеро Святое, с противоположной стороны к стенам подступает соленая вода Бухты благополучия. Перепад воды между озером и морем составляет 7 метров и прорытые каналы, идущие через крепость, открывали безграничные возможности для бурной хозяйственной деятельности монахов, а также лишали напрочь возможности нападавших лишить защитников крепости пресной воды.

Толщина крепостных стен и древнейших построек позволяла не опасаться пушечных ядер.

По стенам и башням можно пройти вокруг монастыря.


Самые древние постройки на территории обители – Спасо-Преображенский собор и Трапезная палата. Архитектура собора – некий сплав Новгородской и Московской школы 16 века. Массивное расклешенное к низу тело, характерное для севера, и помпезная , легкомысленная Московская ломаная кровля – сложно эксплуатируемая в местном недружелюбном, холодном климате.

Вид монастыря со стороны бухты Благополучия, мыс Селяденной.
Поселились мы на просторной территории палаточного лагеря. Взяли напрокат велосипеды и отправились кататься по острову. Правда, ножной привод наших новых двухколесных коней далеко нас не увез.

В одну сторону удалось добраться до буйно цветущего дендрария.

В другую сторону – до острова Большая Муксолма, соединенного с Большим Соловецким островом полуторакилометровой дамбой, уникальным инженерным сооружением.

Обе стороны пролива соединяются тремя арочными проемами.

Погоды стояли теплые и солнечные, по левому борту заразительно принимала водные процедуры кольчатая нерпа, то показывая нам свою симпатичную мордочку, то махая ластой, скрываясь под водой.

Последовали ее примеру и погрузились в бодрящие воды Белого моря.

Весь остров просто изрезан сетью пресных озер ледникового происхождения. Хозяйственные монахи соединили их системами каналов с большим и малым кругом. Вода в них прогрелась до состояния парного молока.


Перед отъездом решили быстренько посетить морской музей на мысе Сельдяной и чуть не опоздали на кораблик. Музей организован общественной организацией Товариществом Северного Мореходства. Экспозиция повествует об истории северного мореходства, технологиях судостроения и быте поморов. Вход в музей абсолютно безплатный, а любой экспонат можно потрогать и взять в руки, при входе висит рында, в которую любознательным предлагается звонить при возникновении вопросов. Ко всему прочему, здание сарая для гребных судов оборудовано под действующую верфь. И кроме самой выставки, можно наблюдать за процессом строительства реплики яхты «Святой Апостол Петр», которая была построена в Архангельске для Петра I и буквально на руках вынесена к будущему Питеру по иронии судьбы по пути будущего Беломорско- Балтийского канала. Современная яхта на два метра короче, что продиктовано длинной сарая, она будет использоваться в научных целях.

На пристани нас встретил Паша, а с утра провожал, вернувшийся с суток и успевший еще в ночи подобрать в ночи на трассе чоппериста и уложить его баиньки в гараже.
- 11 июля
По дороге до Петрозаводска решили посетить Кивач – самый высокий равнинный водопад.



Далее путь наш лежал в сторону Сортавалы к горному парку Рускеала. Навигаторы наперебой зазывали нас поворачивать еще до Петрозаводска направо и витиеватыми дорожками, огородами пробираться к цели. Таки мы им поверили. Дороги были ну очень живописными, с кучей нанизанных на них озер и маленьких хуторков, с исключительно финскими названиями об которые мы с удовольствием тренировали свои языки, как об скороговорки. Но вскоре асфальт закончился, грейдеры ветвились в разные стороны. Когда до места оставалось меньше 100 км мы нашли живописный пляж и заночевали.

- 11 июля
Финские названия радовали своей забавностью, никаких скороговорок не надо – прямо мечта логопеда. Полдня потеряли на поиски мифического водопада Юконкоски / белые мостики/, списала с сайта координаты, а легендой пренебрегла – мы же спортсмены! Координата оказалась неверной, рубились по дорогам и лесам как львы – в результате, победоносно, в лесной чаще нами была взята точка!

Мраморные карьеры нашлись очень просто – место оборудованное под горный парк со всеми вытекающими развлекухами, очень красивое и необычное.

Вокруг карьера оборудована пешая тропа с эффектными видовыми площадками.


Очень приятно взять на час лодку для водной прогулки. Несколько гротов можно посмотреть только с воды.

Недоезжая буквально несколько километров до парка с правой стороны виден Рускеальский водопад.

А в 6 километров от водопада, но с другой стороны дороги на Сортавалу, в лесу есть старая Финская ГЭС.

61° 90913 N, 030° 62035 E
-12 июля
Заночевали у лесного озера и поехали в сторону дома, грустно, когда путешествие кончается…